"Свет и надежда"

Основателем литературного общества «Зеленая лампа» был драматург и переводчик Н.В. Всеволожский, работавший в Коллегии иностранных дел.
В его доме в Санкт-Петербурге, на Екатерингофской набережной, постоянно бывали А.С.Пушкин, А.А.Дельвиг, Ф.Н.Глинка, С.П. Трубецкой, А.Д.Улыбышев, Ф.Ф.Юрьев, Д.Н.Барков, Д.И.Долгоруков, П.Б.Мансуров А.Г.Родзянко, И.Е.Жадовский и многие другие. Общими интересами членов кружка были театр и литература. Впрочем, это не мешало им иногда затрагивать в своих дискуссиях общественные и политические проблемы.

«Свет и надежда»- девиз общества

Кружок Всеволожского официально оформился и получил название в марте 1819 года. «Зеленой лампой» его назвали потому, что участники собирались за круглым столом, освещаемым лампой с абажуром зеленого цвета. Члены кружка носили колпаки – символы свободы и веселья. Посвященные в общество люди надевали также специальные кольца, на которых была изображена лампа, символизировавшая просвещение.

Девизом общества были слова: «Свет и надежда!»
На собраниях кружка «Зеленая лампа» велись протоколы. Впрочем, все дискуссии, проходившие в обществе, сохранялись членами в глубокой тайне. Читались очерки о состоянии русского театра, статьи Всеволожского по русской истории, написанные на основании летописных материалов, стихи, публицистические произведения.

Сохранились стихотворные произведения молодого А.С.Пушкина, посвященные членам «Зеленой лампы» – Я.Толстому, П.Мансурову, Н.Всеволожскому и другим.
Нравы «Зеленой лампы» отличались большой степенью вольности.

Известная строка А.С.Пушкина «Желай мне здравия, калмык!» касается одного из обычаев общества: если кто-либо из гостей салона произносил нецензурное слово, слуга-калмык Никиты Всеволожского преподносил ему «штрафной» бокал вина со словами: «Здравия желаю!»

«Зеленая лампа» и декабристы

Некоторые участники «Зеленой лампы» (С.П.Трубецкой и Ф.Н.Глинка) одновременно состояли в «Союзе благоденствия» – декабристской организации. Большинство политических дискуссий инициировалось именно ими. Историки литературы полагают, что разница между двумя обществами была не столько в каких-либо эстетических или политических взглядах, а в отношении к жизни – в «Зеленой лампе» царил дух веселья, творчества, свободной игры, в отличие от принципиальной серьезности и даже некоторого «угрюмства» декабристов.

На собраниях «Зеленой лампы» царили весьма свободные нравы, озорство, вольнодумство. Так, показателем их взглядов может послужить политическая утопия А.Д.Улыбышева «Сон», рисующая картину жизни России через триста лет. Этот документ был для кружка своеобразным «символом веры».
Тем не менее, связь «Зеленой лампы» с декабристами была не слишком тесной. Хотя общий тон собраний общества задавался будущими декабристами, большинство участников кружка не знало о «Союзе благоденствия» и не входило в подпольные политические организации. Информация о готовящемся восстании для рядовых членов литературного общества была недоступна.

Отблески «Зеленой лампы» 

В 1820 году произошло восстание Семёновского полка в Санкт-Петербурге. После этого политический сыск в стране был резко усилен. За обществом был установлен полицейский надзор. Один из членов «Зеленой лампы», полковник Жадовский, сообщил руководителям кружка о наблюдении за ними со стороны власти, после чего решено было прекратить встречи.
Всего за год с небольшим было проведено как минимум 22 собрания общества.
Но значение общества для становления литературных талантов А.С.Пушкина, А.А.Дельвига, Ф.Н. Глинки было весьма велико. Многие из членов кружка в зрелом возрасте отошли от политических взглядов молодости, но опыт свободного творческого общения и изучения истории и культуры России имел большое значение для развития их талантов.
Само название «Зелёная лампа» вошло в историю. Спустя сто лет после Пушкина, в 20-х годах XX века, в парижской квартире Д.Мережковского и З.Гиппиус было создано второе общество, носившее такое же название – в напоминание о пушкинских традициях. На вечерах парижской «Зеленой лампы» бывали как поэты и писатели, так и политические деятели эмиграции. Существовало это общество вплоть до смерти Мережковского в 1940 году. Литературные объединения, называвшиеся «Зеленой лампой», были и в Харбине, и в Южной Америке – всюду, где в XX веке появлялись русские люди, словно зажигался огонек писательского дружества, дошедший к нам со дней пушкинской молодости.